«Русские женщины – украшение своих угрюмых и мрачных мужчин». Кураньи, Эберт и Ташчи в Москве

Немецкие легионеры «Динамо» и «Спартака» рассказали журналу 11 Freunde о своей жизни в России.
_{Фото: 11 Freunde/Fyodor Savintsev}

– Добрый день, господа. Отговаривал ли вас кто-то от переезда в чужую страну?

Эберт: Моя мама была немного обеспокоена. “Патрик, – говорила она, – Если ты и решился ехать, то возьми с собой друга, хотя бы будешь не один в чужой стране”. Я ее послушался и взял с собой в Москву товарища.

Ташчи: Однако решение не становится легче, если посоветуешься предварительно с кем-то.

- Господин Кураньи, вы играете в Москве с 2010 года. Советовали ли Патрику и Сердару перейти в московский клуб?

Кураньи: Почему нет? Многие люди, которые здесь еще не были, говорят между собой плохое о Москве. На самом деле это топ-город.

Ташчи: Единственное, что меня нервирует, – это транспортный хаос. Но это и логично, ведь здесь живет более 11 миллионов человек.  В час-пик моя улица превращается из шести- в двенадцатиполосную.

- Мороз, пробки. Какие еще предрассудки о России подтвердились?

Кураньи: При первых знакомствах с русскими у меня было много клише в голове. О, боже, они все замкнутые и злые, думал я поначалу. Бывало, моя семья обедала вместе с командой. В таких случаях мои партнеры по команде при встрече жали мне руку, а моей жене нет. Из-за этого я начал думать, что в России мужчины к женщинам относятся отрицательно. Но это мнение оказалось ложным.

Эберт: Когда я прогуливался по городу, русские женщины показались мне настоящим украшением своих угрюмых и мрачных мужчин.

Кураньи: Но, скажу тебе, некоторые лишь кажутся недружелюбными. Если ты лучше узнаешь людей и завяжешь с ними дружбу, то они откроются для тебя с другой стороны.

Ташчи:  Вначале я был немного скептичен. А теперь? Нет. Здесь, конечно, не Германия, но я доволен.

- Что здесь не так как в Германии?

Ташчи: Я приехал из Штутгарта, города с населением 600 тысяч человек . В Москве же более 11 миллионов жителей, это настоящий мегаполис. Но я на это и настраивался, поэтому ни о чем не жалею.

Эберт: Мне было в новинку, что перед каждой игрой нас взвешивали.

Кураньи: Правда? В «Динамо» все не так строго.

Эберт:  В «Спартаке» с этим четко. Когда я прибыл в Москву, мы каждый день вставали на весы. Теперь как минимум два раза в неделю.

Ташчи:  Говорят, несколько лет назад один игрок заплатил штраф 100 долларов из-за того, что набрал лишние 100 грамм.

Эберт: Я считаю, что каждый игрок достаточно профессионален, чтобы самостоятельно следить за своим организмом. Слишком много пирожков и водки настоящий профи не должен употреблять. Нужен ли постоянный контроль за весом? Не могу сказать, но здесь это так.

- Владельцы клубов строго следят за тем, чтобы их игроки не посещали ночные клубы. Легко ли скрыться от присмотра босса в таком мегаполисе как Москва?

Ташчи: В каждом клубе так, и я могу это понять. Нам создают все условия для работы. Фаны поддерживают тебя везде, они едут за тобой даже за 1000 километров – и ждут успеха. И если что-то идет не так, ты должен сконцентрироваться на тренировках, а не думать о ночных клубах.

Кураньи: Ранее мне не всегда удавалось быть рациональным в своих поступках. Теперь ситуация изменилась в лучшую сторону. Я стал более зрелым. Это также отразилось и на футбольном поле. Четыре года назад я не обращал внимания на пунктуальность, когда приезжал на тренировки, не обращал особого внимания на свой внешний вид и постоянно на моем обеденном столе были майонез и кетчуп. Но это неправильно для профессионального футболиста. На это я обратил внимание со временем, и многое с тех пор изменилось.

Ташчи: Я могу себе представить, что четыре года назад все было иначе. Но сегодня клубы и игроки работают намного профессиональнее. Особый акцент на дисциплине.

Эберт: Человек становится старше и учится на своих ошибках. Скажу честно, в Берлине у меня было совсем не профессиональное отношение к делу. Возможно, это отношение можно объяснить тем, что я часто переезжал, и у меня не было постоянного круга общения. Несмотря на это, я часто задумывался о своем будущем и надеялся стать хорошим футболистом.

- В Германии у вас имидж хулигана. Как-то ночью вы вместе с Кевином Принсом-Боатенгом исцарапали один автомобиль и сломали несколько зеркал заднего вида, когда возвращались с вечеринки. Поэтому ваша карьера в бундеслиге пошла под откос?

Эберт: Не секрет, что у меня бурное прошлое. Люди же, которые со мной близко знакомы, знают, что я за парень – совершенно нормальный человек, у которого голова не пустая. То, что обо мне думают болельщики и журналисты, не играет никакой роли. После того происшествия я не бежал и не прятался от Германии. Возможно, однажды я вновь сыграю в бундеслиге.

- Испанию вы также довольно спешно покинули.

Эберт: Вначале у меня были хорошие отношения с президентом и тренером «Вальядолида». Они сказали, что отработав год контракта, я смогу сменить клуб. Но на деле все вышло не так, что меня очень разочаровало. В это же время «Спартак» приложил усилия для моего перехода, в этом был заинтересован бывший тренер Валерий Карпин. Команда тогда шла на третьем месте и стремилась попасть в еврокубки, что мне особо импонировало.

- Господин Таски, вели ли вы переговоры с турецкими клубами?

Ташчи: Турцию я тоже рассматриваю, но пока у меня не было конкретных предложений. Возможно, они появятся позже.

- Снег в конце весны, сварливые люди, новый язык и невыдающаяся футбольная лига. Вы дауншифтеры, которым все это нравится, или яппи,  которые клюнули на денежную приманку?

Ташчи: Деньги сыграли определенную роль, ведь футбол – это наша профессия, которая должна приносить доход. Но спортивную составляющую я также учитывал при переходе, и она для меня еще важнее финансовой.

Кураньи: Деньги были для меня важным пунктом. Мой договор с «Шальке» не был продлен. Тогда я сказал себе: “Динамо» – это большая авантюра, но с финансовой точки зрения – это исключительный шанс”.

- Вы получаете 5.7 миллионов евро в год?

Кураньи: Об этом много пишут. Каждый зарабатывает тем, что умеет делать лучше всего. В моем случае это футбол. У меня большая семья, и я стараюсь помочь каждому. Это приносит мне большую радость, и я думаю, что так делал бы каждый, если бы это было в его силах.

Эберт: В Испании у меня было предложение от клуба из середины таблицы, который готов был платить треть от той зарплаты, которую я теперь получаю в «Спартаке». Когда у тебя есть возможность взять трофей, поиграть в еврокубках и при этом хорошо заработать, почему бы не согласиться? К тому же мне уже не 22.

- Нет ли у вас беспокойства, что в Германии о вас забудут?

Кураньи: Каким образом? Если ты играешь в Лиге чемпионов, то о тебе говорят.

- В прошлом сезоне только ЦСКА и «Зенит» играли в Лиге чемпионов. В следующем «Динамо» будет играть в Лиге Европы, а «Спартак» вообще остался без еврокубков.

Ташчи:  Наша цель – играть в Европе. Я хочу сыграть за «Спартак» в Лиге чемпионов. К сожалению, в этом году не удастся, но мы сделаем все возможное, чтобы в следующем сезоне наша цель была достигнута.

Кураньи: Наша команда обладает богатой еврокубковой историей. Но сейчас ощущаешь, что нынешнему «Динамо» не хватает опыта игр на европейских аренах. В перспективе мы все хотим играть в еврокубках.

- Что за клубы «Спартак» и «Динамо»? Что за ними стоит?

Эберт: За нас все говорит имя: «Спартак», спартанец. Мы – бойцы.

Ташчи: Кроме того, «Спартак» – народный клуб с богатой историей. В отличие от Германии, здесь есть олигархи, которым принадлежат клубы, но они чаще всего остаются в тени. Наш президент, Леонид Федун, также появился перед нами только один раз – в конце сезона, когда мы шли ни шатко, ни валко.  Тогда он рассказал о значимости «Спартака» и о том, что за его эмблему нужно биться.

Кураньи: У нас в руководстве много генералов и бывших полицейских функционеров. До сих пор это не доставляло мне никакого негатива. Когда я начинал в «Динамо», они пригласили меня на полигон, где проходили тренировки и учения отрядов. Я думал, что это относится к футболу. Но после мы прошли на стрельбище, где были пистолеты и ручные гранаты. Мы должны были смотреть, как тренировались русские спецподразделения. Такое бывает в полицейских клубах. Этот ритуал – часть традиций «Динамо».

- Средняя посещаемость матчей «Динамо» – около 8 тысяч зрителей. Скучаете ли вы по аншлагам бундеслиги?

Кураньи: Когда мы играем со «Спартаком», на стадион приходит примерно 25 тысяч болельщиков. Все же есть разница, к которой я должен был вначале привыкнуть. Я же из «Шальке», где каждую неделю на трибунах тебя поддерживают 50-60 тысяч болельщиков.

- У русских фанатов сомнительная репутация. «Спартак» из-за беспорядков должен был провести несколько матчей без зрителей, а также на Петровском недавно фанаты сорвали матч, выбежав на поле.

Кураньи: Фанаты на некоторых стадионах действительно опасны. Это напоминает мне ситуацию в Германии 20 лет назад. В Петербурге чернокожие игроки были встречены обезьяньими выкриками. Я как иностранец с латиноамериканскими корнями таких проблем здесь еще не испытывал.

- Русская лига слывет изнуряющей из-за больших расстояний между городами.

Кураньи: Знаете «Луч-Энергию» из Владивостока? От Москвы до Владивостока 10 тысяч километров. 10 тысяч километров! 9 часов самолетом и 7 часовых зон ради одной игры. К моему счастью, клуб вылетел из премьер-лиги перед тем, как я перешел в «Динамо» в 2010 году. Теперь самый длинный выезд – четыре часа самолетом из Москвы в Томск.

- Как вы общаетесь с вашими нынешними партнерами по команде?

Ташчи: Тяжело, ведь я не разговариваю на русском. Но в любом случае я планирую изучить язык, так как и в быту, и в команде не все знают английский, что усложняет связь и адаптацию. А на это я вовсе не рассчитывал.

- Так ли важен язык на поле? Главное, что в лучших ресторанах говорят по-английски.

Эберт: В 14 лет я уже был в «Герте», и это давало мне возможность узнать что-то новое. Меня всегда интересовали новые языки, новая культура  и новые люди. Тут в приоритете не рестораны хайкласса и прочая фешенебельная грань культуры, а что-то аутентичное. То, чего нет ни в одном месте на планете. В Москве я уже бывал в одной самобытной гостинице, где нет меню на английском. А обслуживала нас старая бабушка в национальном костюме.

Кураньи: В ресторанах лучше всего заказывать что-то простое и известное – или же полагаться на удачу.

- Научились ли вы ругаться по-русски?

Ташчи: До перехода в «Спартак» я уже знал пару ласковых русских словечек. Все дело в том, что в «Штутгарте» я играл с одним белорусом...

Кураньи: С Александром Глебом! Тот действительно часто ругался. Bljad, scheisse – те слова, которые он произносил 100 раз в минуту.

Эберт: Но, ребята, это еще нейтральные слова. Так русские говорят между собой. Они произносят такие слова в каждом втором предложении. Bljad, я забыл купить майонез. Bljad, ты куда пасуешь? Настоящие русские матерные слова даже сложно перевести.

Ташчи: Разумеется, на поле лучше совсем не матерится. Во всяком случае, в сторону судьи.

Эберт: Это точно, арбитры здесь другие. Тут ты получаешь желтую карточку, как только открываешь рот.

- Есть ли у вас украинцы в команде?

Кураньи: Да, Андрей Воронин.

- И как он?

Кураньи: Хорошо. Разве что был травмирован. Или вы хотите поговорить о политике? Окей. Он много рассказывает, что его родственники живут на Украине и видно, что это его тревожит. Но в команде эта тема не вызывает у нас противоречий.

Ташчи: Я получал тревожные звонки из Германии. Однако могу сказать, что у меня все хорошо и не стоит волноваться. Ведь я живу в Москве и не ощущаю на себе каких-либо последствий от беспорядков на Украине.

- Правда?

Ташчи: Да. Знаете, когда журналисты здесь со мной разговаривают, они задают вопросы о футболе. Меня еще никто не спрашивал о политике. Вы первые.

- Господин Кураньи, на вашей странице Facebook все чаще постят комментарии в духе Boycott Russia, Stop to Russian terrorism. Согласны ли вы с этим?

Кураньи: Что я должен делать? Мы живем в России и зарабатываем в российском клубе. Я считаю, что некомпетентно ввязываться и выражаться на темы, в которых мы не разбираемся. Еще в Германии я никогда не высказывался на тему политики.

- То есть клуб запретил вам выражаться по этому поводу?

Кураньи: Нет. Они точно не имеют ничего против того, чтобы игрок придерживался определенных политических взглядов. Это вопрос уважения.

- Господа, чего вам больше всего не хватает в Москве?

Кураньи: Настоящего черного хлеба и аппетитной колбасы.

Ташчи: Пока всем доволен. Спросите меня через четыре года еще раз.

Эберт: Я бы с радостью съел берлинский дёнер.