Роман Павлюченко

Роман ПАВЛЮЧЕНКО: ДРАКИ В КОНЦЕ СБОРОВ - ОБЫЧНОЕ ДЕЛО

Существуй в нашем футболе приз самому непосредственному в общении игроку - мы бы из всех своих корреспондентских сил настаивали на кандидатуре Павлюченко.

- Это ж сколько мы проговорили? - схватился за голову Роман, закончив с интервью. - Полтора часа? Рекорд! Из-за вас, кстати, я на тренировку опоздал, попал на тысячу долларов штрафа. Скидывайтесь по пятьсот... Мы замерли, а Павлюченко, расхохотавшись, помчался переодеваться. Тренируется нынче спартаковский форвард по индивидуальной программе. Травма есть травма. Оттого и поинтересовались мы первым делом при встрече:

- Как здоровье?

- Все хорошо, боли нет. С понедельника бегать начал. Дальше все зависит от того, как поведет себя нога. Может, через десять дней буду тренироваться в общей группе, может, через месяц.

- Врачи утверждают, что играть сможете в конце апреля. Так?

- Надеюсь, пораньше. Восстанавливаюсь с опережением графика. Немецкие доктора полагали, что до сегодняшнего дня проваляюсь на больничном, а я уже ногу закачиваю, велосипед кручу.

В ЦСКА ГОРЮНОВ НЕ ОТПУСТИЛ

- Прошло всего пять лет, как вы в "Спартаке", а кажется, наверное, - целую жизнь?

- Да, время быстро пролетело. Как один год, просто очень длинный. Но я и следующие пять лет не прочь в "Спартаке" провести.

- А всю карьеру - как Титов?

- Готов! Это же "Спартак"!

- Титов жалеет, что в свое время в "Баварию" не уехал. А если вам завтра из Мюнхена позвонят, что ответите?

- Подумаю...

- Кому-то из игроков "Ротора", собравшемуся в другую команду, бывший ваш шеф Горюнов публично пообещал ноги вырвать. Помните?

- Честно говоря, нет. Мой переход в "Спартак" Горюнов фактически и устроил. Будь он против, никуда бы я из Волгограда не делся. Например, чуть раньше не пожелал он отпускать меня в ЦСКА - и я остался в "Роторе". Перед этим я встречался с Четвериком, который в армейском клубе работал. Поговорили, он попросил сохранить наш разговор в тайне. Однако и нескольких часов не прошло, как Горюнов обо всем прознал. Здорово он тогда на меня орал. Дмитрич в гневе страшен.

- Благодарны ему, что уберег от ЦСКА?

- Конечно. В "Спартаке" у меня все отлично складывается. А заиграл бы я в ЦСКА - еще вопрос. Мог пропасть.

- Перед Москвой долго страх испытывали?

- Поначалу побаивался. Первый месяц вообще не представлял, что мне делать и куда ехать. За руль не садился. С ребятами ездил, запоминал дорогу на базу в клуб. Сейчас же из любого переулка выберусь сам без всякого труда.

- Москва - ваш город?

- К хорошему быстро привыкаешь. Когда на месяц в отпуск уезжаю - начинаю скучать. По Москве, по безумному движению, даже по пробкам этим, черт возьми! Меня часто спрашивают, где жить потом собираюсь. Всегда отвечал, что играть буду в Москве, а закончу - переберусь к родителям в Краснодарский край. И сейчас отвечаю. Хотя уже сам перестал в это верить. Наверное, так и останусь в Москве.

- Кержаков настолько нервничал, подписывая с "Зенитом" первый контракт, что проткнул его ручкой. С вами таких казусов не случалось?

- Нет. А чего там нервничать? Оговорили условия, то, что надо, - почитал, чтоб без обмана все было, расписался.

- Пустые бланки хоть раз подписывали?

- Было как-то. В "Роторе". В том контракте про зарплату не было ни слова, Горюнов так все рассказал. Не обманул. Да, случались у нас задержки по зарплате, но все, что он обещал игрокам, - делал.

- "Спартак" сразил солидностью сразу?

- Ага. Еще на медосмотре. В "Роторе" он много времени не занимал. Кровь сдал, сердце послушали - и вперед. А здесь изучали, словно завтра в космос. Клок волос с головы срезали - знать бы, зачем...

- После первой спартаковской зарплаты захлебывал восторг? Казалось, мир у ваших ног?

- Ну что вы! Не миллион же получил. Причем я всегда говорил себе: "Могу зарабатывать еще больше. Только играй".

РОМАНЦЕВ И "МАКСИМАЛКА"

- Когда все вокруг твердят, что Павлюченко должен забивать за сезон по двадцать голов, когда президент клуба в интервью называет вас одним из самых перспективных футболистов России, - это не сковывает?

- Наоборот, подстегивает. Каждый год ставлю цель забить больше, чем в прошлом сезоне. Десять мячей, пятнадцать... Все об этом знают. Некоторые форварды говорят: "А-а, я не загадываю, сколько забью, время покажет". Это неправильно.

- У вас, судя по всему, устойчивая психика? - Не жалуюсь. - Самая дорогая похвала, которую получали в жизни?

- После матча тренер произносит обычные слова: "Молодец. Спасибо за игру". Руку иногда пожмет. Что он еще может сделать? Не скажет же: "Вот тебе квартира, машина. Дарю"...

- Вас когда-нибудь задевали в газетах реплики начальства?

- Года два назад вычитал в интервью, что на меня, как на игрока основного состава, руководство "Спартака" не рассчитывает. Старался не принимать это близко к сердцу. Но все равно принимал.

- И в первый момент даже порывались распрощаться со "Спартаком"?

- Эмоции! Через такое любой футболист проходит. Друзья советовали: "Не обращай внимания, работай на тренировках - и все наладится". Так и вышло.

- По признанию Федуна, Федотов доказал, что умеет быть жестким. Готовы подтвердить?

- Да. Он и накричать может, и по-мужски поговорить. Мне однажды в перерыве крепко от него досталось. Федотов перед каждой игрой меня индивидуально настраивает: "Все от собранности. Будешь, как сосиска, - ничего на поле не получится".

- Тяжелые у него тренировки?

- Не сказал бы. Все упражнения - с мячом. Для меня эта предсезонка была самой легкой за всю карьеру. Форму набирали через игры. Помню, в "Роторе" - бегали, бегали. Бесконечные кроссы. Конечно, и без этого никуда, но с мячом надо больше работать. Самую тяжелую тренировку я провел, как ни странно, у Романцева. Есть у него упражнение, "максималка" называется. 12 минут беготни поперек поля без пауз. Бывало, идет легкая тренировка - "квадраты", удары по воротам. Вдруг Романцева что-то разозлило. Свисток. Выстраивал он всю команду и мы слышали эти ужасные слова: "12 минут". Для меня это была каторга.

- Выдерживали?

- Куда деваться? Первый раз было очень тяжело. Насилу добежал. Затем привык. Романцев на сборах часто изводил нас этой "максималкой".

- Чтобы вызвать гнев Романцева, достаточно было отдать неточный пас на тренировке?

- Да. Во время его тренировки нельзя было и думать о том, чтобы остановиться и передохнуть. Кто-то замечтается - сразу звучал свисток. Расхлябанности никакой. Порядок был фантастический.

- По слухам, стоило Романцеву выйти на поле, а игроки уже чувствовали его настрой.

- И это правда. По лицу Олега Ивановича можно было обо всем догадаться, его раздражение заставляло нас цепенеть. Я, кстати, всегда боялся Романцева. Как и многие в "Спартаке".

- Мимо его комнаты на базе проходили на цыпочках?

- Уж такой жути он нам не внушал. Но в его номере я впервые побывал лишь после отставки Романцева, да и один на один ни разу с ним побеседовать не довелось.

- Протасов как-то сказал, что тренерские окрики только нервируют. Согласны?

- Футболисты - они тоже разные. На кого-то накричишь - это пойдет ему на пользу. И есть Торбинский, например. Едва ему тренер "напихает", Димка со своим характером мгновенно раскисает, н ичего ему уже не надо.

КЛЕСОВ - ЧЕРНАЯ ДЫРА

- О Старкове по-доброму вспоминать не принято. Неужели ничему не научил?

- Я вообще не фанат Старкова. Меня он пытался научить помогать защитникам, заставлял возвращаться в штрафную. А закончилось "учение" тем, что в игре с "Локомотивом" я вернулся, загнал в мяч свои ворота, и больше назад меня никто не приглашал.

- Говорят, на теоретических занятиях Старкова царила такая скука, что игроки подремывали.

- Дремать не дремали, но надоесть нам они успели прилично. Теорией занимались по два раза на дню. И каждый раз - одно и то же, даже слова повторялись. А если не теорию затевал - то собрание. Заедешь на базу перед игрой, есть немножко свободного времени, но вместо этого приходится сидеть в зале и зевать от тоски. Напрягало.

- Вот и спали бы себе.

- Как же, заснешь там! Был у Старкова помощник по фамилии Клесов. В обязанности которого и входило следить за игроками. Чуть что - тут же крик, ругань.

- В команде Клесова, надо думать, не выносили?

- Конечно. Плохой он человек. Все делал, чтобы оттолкнуть от себя футболистов. И выходками, и разговорами. Не мог я с ним общаться, обходил стороной. Для меня Клесов был как... черная дыра, что ли. Мы знали, где и с кем этот товарищ до "Спартака" работал, но Клесов-то хотел показать, какой он великий тренер. Строил из себя Марчелло Липпи. Поэтому не было в "Спартаке" человека, с которым бы он не конфликтовал.

- С вами тоже?

- Если он делал мне за спиной что-то неприятное, а я об этом узнавал, - высказывал все ему в лицо. При команде.

- Павел Яковенко считает, что нашим игрокам нужен тренер по режиму, который будет после отбоя обходить комнаты футболистов. Понимаете такой подход?

- Так в "Спартаке" от Клесова это и требовалось. Ходил по номерам, частенько прикладывал ухо к двери, подслушивал. Ребята все замечали, и какое могло быть отношение к этому тренеру?

- А кто интереснее всех давал теорию?

- Романцев. Умел он зажечь. Романцев говорил, что на теорию надо тратить не более сорока минут. После внимание игрока притупляется.

- У Федотова она сколько длится?

- Минут двадцать - тридцать.

- "Тренировки надо любить", - сказал Адвокат игрокам "Зенита" на первом занятии. Вы - любите?

- Обожаю. Когда они с мячом. А пустую беготню, кроссы терпеть не могу.

- На какой день сборов начинает воротить от футбола?

- Воротит не от футбола, а от однообразной обстановки. Морально тяжело по две недели торчать в отеле. Замкнутый круг - тренировка, столовая, номер. Оттого к концу сборов драки на тренировках - обычное дело. К тому же я не могу спать днем между тренировками. Сидишь, маешься от безделья. Как не стать раздражительным? В 2003-м Романцев увез команду в Турцию на три недели. Это было отвратительно. Последние дни не хотелось ничего - ни тренировок, ни футбола.

- С тренерской несправедливостью сталкивались?

 - Со Старковым были неприятные эпизоды. Сейчас вспоминаю историю, которая меня особенно задела. Обед был в два часа, я пришел в столовую минут на десять раньше. Старков с Клесовым уже ели. Увидев меня, Старков поднял голову: "Рома, подожди. Еще десять минут". Я с пустой тарелкой сел за стол. Это разрешалось. Буквально через несколько секунд в столовой появился другой наш футболист. Набрал как ни в чем не бывало еды, подсел ко мне и начал жевать. Я, не отрываясь, смотрел на Старкова, он - на меня. Тут ему нехорошо стало, говорит: "Ладно, Рома, можно начинать". Я до того разозлился, что готов был подойти к Старкову и... треснуть. Придушить его. Нельзя так поступать!

- Тренер всегда чувствует, когда у него нет авторитета в команде?

- Старков с Клесовым это точно чувствовали. Жили среди нас, как на вражеской территории.

ПЕРВОЕ АПРЕЛЯ

- Почему вы почти шесть лет не в состоянии обыграть ЦСКА?

- Кабы знать. Армейцы могут дома уступить "Ростову", сгонять вничью в Перми, но с нами обязательно справятся. Калиниченко недавно дельную мысль высказал: "Может, нам на них настраиваться, как на "Амкар" или "Ростов?" А то как получается? До игры с ЦСКА еще неделя - а уже со всех сторон несется: давайте, давайте... Это давит. И не скажешь, что по подбору футболистов ЦСКА лучше. Состав у них сыгранный, вот им и полегче. А у нас, что ни матч - новый вариант обороны. Армейцы сильны не отдельными игроками, а именно командой. У нас, к сожалению, пока такого нет.

- Представляем, с какой досадой на утро после очередного поражения от ЦСКА читаете, что на пресс-конференции сказал Газзаев.

- Это да. Врезалась в память его фраза годовалой давности: "Сегодня первое апреля, все равно никто не поверит, что "Спартак" смог с нами вничью сыграть". Подколол. Ничего, будет и на нашей улице первое апреля.

- Жо действительно так хорош?

- Жо исправно забивает - значит, игрок толковый. Но я не хуже. Тоже забиваю!

- Тогда давайте поговорим о Кавенаги. Умел он делать на поле такое, чему завидовали?

- Да на тренировках мы все как Пеле! Все получается, сетки рвем. В игре сложнее. На каждом углу судачили про сумму контракта Кавенаги, но меня это никогда не интересовало. Я видел, как он играл в Аргентине. Первое впечатление - суперфутболист! Постоянно забивал. Был уверен, что "Спартаку" поможет.

- Лучший нападающий в нашем чемпионате?

- Да много в России хороших форвардов...

- Что мешает сказать: "Я"?

- У нас такая страна - прочитают, начнутся разговоры: "О, звездняк..." Про себя говорить не буду. Пусть другие говорят.

- Из легионеров, покинувших "Спартак", с кем-то поддерживаете связь?

- С Митрески, который в бундеслиге играет. Дружим семьями.

БОЖЬИ ДЕЛА

- Ковалевски нервничает, Хомич тоже, Зуев ушел в Бога, Плетикоса куплен в последний день. Вратарские приключения отражаются на команде?

- Мы как профессионалы должны быть готовы к тому, что кого-то покупают, кого-то продают. Но Войцех очень переживает, это видно.

- Вы-то, как Зуев, никогда с головой в божьи дела не уйдете?

- Надеюсь, что такого не произойдет. Хотя загадывать сложно: сейчас скажу, а потом начнется со мной, как с Зуевым... Впрочем, пока я с головой дружу.

- Еще год назад Зуев был абсолютно нормальным человеком.

- В том-то и дело. Зуев всегда был нормальным парнем и матерился, и на машине гонял быстрее всех. Впервые я заметил, что происходит странное, когда он мне позвонил в день рождения, 15 декабря. Команда как раз в отпуск уходила. Зуев поздравил и начал неожиданно говорить такое, что я обомлел: "Леш, ты не пьяный? У тебя все в порядке?" Не мог понять, что произошло.

- Что было дальше?

- Собрались после отпуска, я Зуева увидел, послушал. Окончательно стало ясно, что творится загадочное. За месяц человек стал совершенно другим. И никто не знает, что с ним стряслось. Мы в команде между собой общались, обсуждали, версии были всякие: может, выпил что-то. Или вкололи. Когда его вижу, страшновато становится.

ПОЗОВУ АНРИ И СЕРДЮКОВА

- Понимаете игроков вроде Кержакова, которые готовы потерять в деньгах, лишь бы уехать играть на Запад?

- А вы думали о том, что сегодня Кержаков в "Севилье", а завтра может оказаться в "Барселоне"? И сколько он будет в этой "Барселоне" зарабатывать? Кержаков абсолютно прав, я его поддерживаю.

- Вы ответили для себя на вопрос, поче му в европейском футболе совсем другие скорости?

- Расскажу вам случай на эту тему. Недавно смотрел вживую матч чемпионата Германии. Клянусь вам, поражался!

- Скоростям?

- Да. Казалось, просто пешком ходят по полю. Невозможно смотреть. Тем же вечером этот матч показывали по телевидению, и я снова поражался. На сей раз смотрелось так, будто люди летают, а не бегают. И я понял, как много зависит от съемки.

- Дело исключительно в телевидении?

- Нет, конечно. Играли со сборной в Голландии, я убедился, насколько быстрее нас люди все делают.

- Даже бегут?

- Вот про "бегут" я бы не сказал, но с мячом исполняют все моментально. У меня есть версия почему: наверное, все это заложено в детстве. Нас в малолетстве научили одному футболу, их - совершенно другому. Чтобы играть на таком уровне, надо родиться где-нибудь в Бразилии или Испании. Наш футбол потихонечку растет - может, со временем будем играть как бразильцы.

- Если была бы возможность пригласить в свою команду любого игрока мира, на ком бы остановились?

- На Анри, наверное. Подумал бы над кандидатурой Роналдинью. И Сердюкова из "Томи" позвал бы, однозначно.

- Сердюков женат на сестре вашей жены. Всю зиму "Спартак" искал нападающего, а ваш свояк, расставшись с Нальчиком, ждал предложений. Что же не составили протекцию, как Титов однажды порекомендовал руководству пригласить из Киева своего приятеля Ващука?

- У Титова достаточно авторитета, чтобы подходить с таким вопросом. У меня пока нет. А Сердюков, между прочим, "Спартаку" пригодился бы. В классной команде игрок за месяц может вырасти на три головы.

КЕБЕ, СОКОЛЬНИКИ, НОЖ

- Ситуация, когда Риксен подрался с Радимовым, вас удивила? Или вызвала смех?

- Слышал что-то, запись не видел. Вы думаете, в "Спартаке" на сборах игроки не дерутся? Еще как дерутся!

- Рабочий момент?

- Конечно. Это только делает команду крепче. А они на тренировке подрались? Или в игре?

- В игре. Адвокат сперва хотел выгнать из "Зенита" и того, и другого, потом передумал. Как поступили бы вы?

- Вызвал бы обоих к себе, хорошенько поговорил. Выгонять за такое - неправильно. Если на тренировке подерутся, штрафовать не надо. В "Спартаке", во всяком случае, не штрафуют.

- Хорошо, если в обычной жизни продолжения не будет. Но вы же помните, как спартаковцы собирались в Сокольниках возле автобуса и вдруг увидели Кебе.

- Который с ножом караулил кого-то из наших легионеров? Кебе - отдельная песня. Таких людей нельзя в команде держать. Он больной на голову. Мог на тренировке разбежаться, ударить изо всех сил в кость...

- И вас бил?

- Нет, меня не бил. Ко мне осторожно относился.

- Зато Погребняк с ним сцепился прямо на поле.

- С Кебе много кто дрался, он же совершенно невменяемый. А накажешь его, в самом деле мог нож достать. Счастье, в тот раз ребята заметили, предупредили того парня, которого Кебе ждал. Он своим ходом в Тарасовку добирался. А то Кебе полоснул бы ножом.

- С Погребняком помимо Кебе еще и у вас конфликт вышел. Совсем недавно, под трибунами Лужников, после матча с "Томью".

- Да ничего особенного там не было. Никто никого не бил. Обругали друг друга - это да. А началось все со слов Петракова, только не просите меня их повторять.

- Адресовались они лично вам?

- Всей команде, мы как раз мимо Петракова проходили. Я ответил, а он после побежал писать жалобы в протокол, подавать в суд... Заявил, будто я позволил себе какие-то гадости в его адрес. И молчит о том, что наговорил он сам. Мужик так не поступает. В итоге оказалось, будто я - плохой, а Петраков замечательный.

- Почему Петракову ответили именно вы?

 - Остальные сдержались, а меня больше всех задело.

- Заводитесь легко?

- Если меня обидят - в себе это держать не буду. Горячий я парень.

ПРИВЕТ ТАНИЧУ

- А с трибун слова различаете?

- В Лужниках эхо такое, что, если человек с самой верхотуры крикнет, на поле прекрасно слышно. На маленьких стадиончиках отдельные крики растворяются.

- Тоже закипаете?

- Бывает. Очень многие поливают нас грязью ни за что. Например, на каждом матче "Спартака" в VIP-ложе сидит болельщик, который меня персонально терпеть не может. Как-то жене моей высказал - мол, Павлюченко всю игру портит. Даже сейчас, когда не играю, мою фамилию склоняет, - жена Хомича рассказывала, она недавно рядом с ним оказалась в ложе. Весь матч кричал - Павлюченко, мол, такой-сякой. Не любит, и все.

- Так поговорили бы с ним.

- Я раз специально пришел в VIP-ложу - на него посмотреть, узнать, в чем дело. Хоть он в возрасте, человек лет пятидесяти, честно вам скажу: хотел морду ему, пьяному, набить. Но люди, которые рядом сидели, удержали: "Не трогай его, он больной..." Я плюнул и ушел. Потом, правда, выяснил, как он достает билеты в VIP-ложу. Ему кто-то из нашего руководства помогает.

- Еще стычки с фанатами были?

- Писали про меня одно время в интернете - будто автограф кому-то не дал, отказался фотографироваться, обозвал фанатов. Когда на недавней встрече с болельщиками все объяснил, люди поняли. Мы проиграли в Лужниках кубковый матч липецкому "Металлургу", я шел с женой к машине. И тут на нашем пути оказались два пьяных фаната, держали под руки третьего, который вообще лыка не вязал.

- Вас узнали?

- Причем внезапно узнал тот, самый пьяный. Понес на меня матом, при жене: "Ты, козел вонючий, из команды вон!" Загораживали мне вход в машину.

- Что сказали?

- "Уйди отсюда, я с тобой не хочу разговаривать". А он, меня обругав, еще и бумагу протянул: "Распишись..." Естественно, я не стал, хоть обычно никогда ни в автографе, ни в фотографии не отказываю. Перед женой потом было неловко. Но что я мог сделать? Драться с ними, когда вокруг полно других фанатов?

- На рынках вас узнают?

- Конечно. В том числе болельщики ЦСКА, но гадостей обычно не говорят.

- В Испании после поражения от "Сельты" проблем с болельщиками не было?

- Я, когда шел в автобус, слышал только: "Позор! Позор!" Было неприятно.

- А как отнеслись к акции болельщиков на игре с "Динамо"?

- Я на трибуне не был. Уже потом прочитал в газетах.

- Титов после сказал: "Будь я болельщиком, повел бы себя точно так же".

- Да и я бы себя так вел...

- Кстати, вы - любимый футболист одного знаменитого болельщика. Поэта Михаила Танича.

- Да бросьте! В самом деле?! Первый раз слышу - но мне так приятно... Большой ему привет через "СЭ". Жаль, что мы не знакомы.

КАК УБИВАЛИ "СПАРТАК"

- Погребняк, с которым переругивались после матча "Спартак" - "Томь", остается вашим другом?

- Еще каким! Паша очень добрый и открытый парень, никому зла не желает.

- Шахматист Крамник сказал про своего недавнего соперника: "Топалов для меня не существует". А вы про кого-то из футбольного мира можете сказать то же самое?

- Если вы имеете в виду Петракова, то мужиком я его считать не буду. Но "не существует" про него не стал бы говорить, я тренеров всех уважаю. Тем более он любимый тренер моего друга Погребняка.

- Есть еще судья Кулалаев, например.

- Я о нем и забыл. Говорить о Кулалаеве не хочется.

- Зато он в интервью вспоминал, как Павлюченко после желтой карточки ходил за ним, переспрашивал: "Нарочно дал мне карточку, зная, что она последняя перед дисквалификацией?"

- Конечно, он с самого начала хотел дать мне карточку, я нисколько не сомневаюсь и сейчас. Дал желтую ни за что, из-за нее я должен был пропускать следующий матч. Про удаление вообще вспоминать тошно, оно тоже было запланировано. Вся страна видела, что происходило. Откуда он появился, этот Кулалаев? Из второго дивизиона? Или из КФК? Сразу в премьер-лигу, судит "Спартак" - и тут же снова исчезает.

- Не допускаете мысли, что Кулалаев просто ошибался?

- Да он не ошибался! Видно было, так не ошибаются! Все было сделано специально. Можно свистнуть не в ту сторону, я могу понять. Но вместо того чтобы поставить пенальти в чужие ворота, случайно давать мне красную карточку? Так не бывает. И не надо никакого расследования.

- После такого матча в раздевалке крик? Или - тишина?

- Кто-то, вспоминаю, кинул бутсы, кто-то матом сказал... А я понимал, что ничего не изменишь. Сидел молча.

- Алексу Фергюсону когда-то задали вопрос: "Если бы вы очутились в одной комнате с Арсеном Венгером и Викторией Бекхэм, а в вашем пистолете была бы одна пуля - что бы сделали?" Фергюсон ответил: "Попросил бы вторую". А что сделали бы вы, окажись в одной комнате с тренером Петраковым и судьей Кулалаевым?

- Вы мне предлагаете застрелить кого-нибудь? Нет. Подрался бы - но стрелять бы не стал.

- С кого бы начали?

- С обоими сразу! А лучше бы вообще в эту комнату не заходил. Не могу с такими людьми находиться в одном помещении.

ВЕРНУСЬ К СТЕНЕ ПЛАЧА

- Винни Джонс сказал: "Если бы не футбол, я бы стал бандитом". Кем стали бы вы?

- Не представляю. Учиться не могу, это дело мне всегда тяжело давалось. Кроме футбола, я ничего не умею.

- В Малаховке разве не учитесь?

- Да учусь. Вернее, заезжаю раз в месяц, а это не учеба. Может, стал бы шофером, как отец. Он был дальнобойщиком, по всей стране ездил, потом водил автобус "Ротора". Сейчас в Краснодаре возит одного важного человека, к футболу отношения не имеющего.

- Но футболом важный человек интересуется?

- Конечно. Знает, чей отец его водитель, постоянно про меня спрашивает. Я спартаковскую майку ему передал.

- По какому человеку из собственного прошлого скучаете? Кого не хватает?

- По бабушке, я все каникулы проводил у нее в Краснодарском крае. Мне было очень тяжело, когда она ушла из жизни. Еще в Ставрополе дружил с баскетболистом, который играл за юношескую сборную страны. Потом он разбился на машине.

- Появились за последние годы в вашем характере черты, которым не слишком рады?

- Они не появились, а остались. Я чересчур горячий: могу ляпнуть что-то, сказать не то...

- Искренность - это плохо?

- Конечно, плохо, если начинаешь тренеру отвечать. Разве так можно? Сначала ляпну, потом думаю: зачем?

- У Невио Скалы дома главные реликвии - свадебный костюм и майка "Милана". Какие реликвии у вас?

- Ох, вспомнить бы, где мой свадебный костюм, самому интересно... Вот к медалям отношусь трепетно, у меня целая футбольная комната, где и медали, и кубки, и майки, которые собираю. Приличная коллекция.

- У Титова коллекция, наверное, больше?

- Понятия не имею. Хотя, бывает, в команде еще до игры обсуждают, кто с кем будет меняться майками, всерьез спорят. Но я меняюсь всегда с тем, кто ближе стоит.

- Какой город сильнее всего поразил при первом посещении?

- Есть один город, в который я действительно хотел бы вернуться. Были в Израиле на сборах и отправились на экскурсию в Иерусалим. Насто лько понравилось, что до сих пор хочется все повторить , снова подойти к Стене Плача, загадать желание. Да и женщина-экскурсовод рассказывала замечательно - меня, верующего человека, пробрало. Если вновь окажусь в Израиле, непременно съезжу в Иерусалим один, без команды.

Я, ДЕМЕНКО И ПЕЛЕ

- У одного известного футболиста лучший друг был истопником, они вместе напивались в котельной. Кто ваши друзья? И с кем можете напиться?

- Выпить, посидеть могу, напиться - редко... А друзей в Москве появилось много.

- Редкий русский не напивался до беспамятства.

- Это правда, я тоже напивался. Самый тяжелый случай был накануне свадьбы. Так перебрал, что чуть с балкона не упал от радости. Что-то похожее было, когда в прошлом году родилась дочка. После игры со "Слованом" накачался спиртным и потерялся, меня все искали.

- Автографов вы раздали в жизни достаточно. Самый первый, конечно же, не помните?

- Не помню. Наверное, еще в "Роторе". Зато хорошо помню, как хотел взять автограф сам. Года три назад в Москву приезжал Пеле, мне вручили пригласительный на этот прием, где были многие наши тренеры и футболисты. Мы с Максимом Деменко взяли жен и поехали. В какой-то момент люди окружили Пеле со всех сторон, начали брать автографы, фотографироваться... Я тоже хотел подойти, но стало не по себе. Застеснялся. Пеле все-таки!

- Так и не взяли?

- Попросил Макса, тот отправился к Пеле с двумя пригласительными билетами. Взял автограф и для меня.

- Этот листочек тоже хранится в вашем "уголке славы"?

- Конечно. На почетном месте. Может, мы с Пеле больше не увидимся никогда, кто знает?

http://www.sport-express.ru/art.shtml?136628

Спартаковские исповеди. Роман Павлюченко: «Первак назвал время, место и заявил: «Завтра приходи. Будем драться»

– Я пять с лишним лет отдал «Спартаку», живу в спартаковском районе – Сокольниках, – говорит Павлюченко. – И останусь в нем жить после того как вернусь из Англии, а потом закончу карьеру игрока. Отлично знаю болельщиков «Спартака» – словом, многое в моей жизни было и будет связано с этим клубом. А значит, в две команды – «Зенит» и ЦСКА – идти не имею права. При всем к ним уважении. И пускай в том же «Зените» платят хорошие деньги – это не тот клуб, где я хотел бы продолжить карьеру.

Тогда, в январе, пошло много разговоров о моем переходе в «Зенит». Но я сразу сказал, что этого не произойдет, и семья меня поддержала. Кроме всего прочего, мне почему-то не очень нравится Санкт-Петербург. Москва ближе. Вот и решил сразу поставить крест на всех домыслах на эту тему.

Делал ли «Зенит» в начале года предложение «Тоттенхэму» о моей покупке? Не в курсе, были ли прямые контакты между клубами, но знаю, что на моего агента (Олега Артемова. – Прим. И.Р.) выходили из Санкт-Петербурга и разговаривали по этому поводу. Причем говорили, что готовы купить меня за любые деньги. А что еще подтолкнуло сделать заявление в «СЭ» – чтение интернета. Когда пошли слухи, что «Зенит» собирается меня купить, на сайтах его болельщиков я прочитал столько грязи и мата в свой адрес, что просто оторопел! За что? Поэтому мне кажется, что в Петербурге люди чуть-чуть другие, чем в иных городах. И увидев все это, я решил публично поставить на этих разговорах точку. 

***

В 90-е годы «Спартак» был единственной командой, которая постоянно и зачастую очень прилично играла в Лиге чемпионов. И в то время, когда блистали Пятницкий, Цымбаларь и другие, я начал мечтать о том, чтобы однажды стать игроком «Спартака». И когда это произошло в конце 2002-го, был счастлив, поскольку влюбился в «Спартак» с детства. В Европе болел за «Реал», в России – за «Спартак».

Мне кажется, что покупал меня не Романцев, а Червиченко. Более того, Романцев мог о моем переходе и не знать. Не звонил и не разговаривал со мной Олег Иванович, по крайней мере, точно. За полгода, которые мы вместе провели в команде, я один на один с Романцевым ни разу не беседовал. Зато в 2009-м, когда я приехал в Тарасовку и пару дней тренировался со «Спартаком», Романцев приехал к Карпину, и мы увиделись. Поздоровались и очень тепло поговорили.

До «Спартака» меня хотел приобрести ЦСКА, но сделку сорвал президент «Ротора» Владимир Горюнов. Так получилось, что мы встретились с Евгением Гинером, а об этом не знали ни Горюнов, ни кто-либо другой из руководства «Ротора». Я дал устное согласие играть в ЦСКА, но ничего не подписал и вернулся в Волгоград. И о моей поездке, не знаю уж как, узнал Горюнов.

Владимир Дмитриевич был в страшном гневе. И на следующий день мы опять полетели в Москву, и там я уже сказал Гинеру, что в ЦСКА не перейду. И, наверное, это оказалось к лучшему. Может, перешел бы в ЦСКА и не заиграл бы там, не стал футболистом сборной, не завоевал бронзу чемпионата Европы. Возможно, судьба так распорядилась, что не надо было мне в армейский клуб идти.

Горюнов мне сказал: «Если пойдешь в ЦСКА, то не будешь хорошим футболистом». И посоветовал переходить в «Спартак». Меня это очень удивило, поскольку я знал его отношение к «Спартаку». Он всегда не любил эту команду, а красный цвет категорически не переносил – на базе его ни в каких вариантах быть не должно было. Но мне он посоветовал идти в «Спартак», и до сих пор не знаю почему.

Когда ближе к концу сезона-2002 в Волгограде играли «Ротор» со «Спартаком», меня после первого тайма заменили. Причину замены я не понял – и тут мне сказали: «Поднимись наверх». В кабинете Горюнова самого президента не было, а сидел второй человек в клубе – Рохус Шох. И Червиченко. Он спросил: «Рома, ты хочешь играть в «Спартаке»?»

Ясно, что это все происходило не как с ЦСКА, а с полного ведома руководства «Ротора». Ответил: «Конечно, хочу». На следующий же день подписал контракт и уехал, даже не доиграв сезон. Причем не по собственной инициативе – сам-то я готов был играть в Волгограде до конца чемпионата. Мне так сказали в «Роторе».

***

Все мы знали о плохих отношениях между Романцевым и Червиченко. До конца не в курсе, какая кошка между ними пробежала, но в общем-то предположить можно. Олег Иванович много лет был и президентом, и тренером, решая все сам. И нервно отнесся к тому, что Червиченко возглавил клуб и стал принимать собственные решения. Такие взаимоотношения между президентом и главным тренером не приведут ни к чему хорошему. Они дошли до того, что игроков Червиченко мог покупать, не ставя Романцева в известность. Возможно, так произошло и со мной. И мы понимали, что со временем Олег Иванович уйдет, и все в клубе будет меняться.

Играли ли мы финал Кубка против «Ростова» для него? Это, может, были бы красивые слова, но все же – нет. Для болельщиков мы играли. И для самих себя, чтобы выиграть. Потому что понимали: как бы все ни закончилось, Романцев в какой-то момент в любом случае уйдет.

И все же, когда мы узнали новость об увольнении Олега Ивановича, первые эмоции: как же можно было? Все-таки Романцев – это «Спартак». Клуб без него – для меня это был шок.

Отставку Чернышова предопределила история с бромантаном. Потом у одного из игроков были проблемы с ребенком, потому что его жена забеременела, как раз когда его кормили этой гадостью...

Скорее всего, все это шло от главного тренера, ему это было нужно. Не думаю, что доктор без его разрешения на такое бы пошел. И если бы меня, подсунув таблетки, дисквалифицировали над год, как Титова, я бы просто...  С Чернышовым бы тогда физически разобрался.

О Скале у меня сохранились только добрые воспоминания. Можно сказать, что мы его полюбили. Очень хороший, добрый, спокойный человек, который мог после поражения сказать в раздевалке: «Ребята, не беспокойтесь, сегодня проиграл я, а не вы».

За это, как и вообще за отличные человеческие качества, его уважали. В отличие от Старкова. Полностью согласен с мнением Погребняка, что Скала и Старков – небо и земля. И как тренеры, и как люди – совершенно разного уровня.

Старкова в «Спартак» привел гендиректор Юрий Первак, с которым у меня были очень плохие отношения. Это непорядочный, злой и просто плохой человек. Таких в наши дни называют «понторезами». Первак подчеркивал то, что он богатый, денег у него куры не клюют, на «Бентли» ездит. Я подобных людей не переношу. У нас с ним даже случались личные стычки, одна из которых меня просто потрясла.

Однажды я приехал к нему на «Алмаз» (ныне стадион имени Нетто. – Прим. И.Р.) на встречу. У меня не выполнялось одно условие контракта, клуб должен был мне денег. Начал Перваку об этом говорить, причем не ходил вокруг да около – не хотелось перед этим человеком пресмыкаться. На что тот вдруг ответил: «Ты кто такой вообще? Ты что, хочешь со мной драться?!»

Я не поверил своим ушам. А он не успокоился! Назвал место и время, представляете? Заявил: «Завтра приходи, будем биться». Когда я рассказал об этом ребятам, они были просто в шоке. Мне тогда уже стало ясно, что у человека проблемы с головой. Мне про него много рассказывали, что, когда он работал в Челябинске, то вставал за воротами своей команды и бросал камни в своего вратаря, если он пропускал гол. Я слышал это от ребят, которые лично это видели.

***

В своем знаменитом интервью «Спорт-Экспрессу» Аленичев сказал всю правду. Может быть, лично к Старкову было не такое негативное отношение, как к его помощнику Клесову, которого даже ловили под дверью подслушивающим, кто о чем говорит. Но не по своей же инициативе он ходил и подслушивал! Со стороны Старкова и Клесова к нам не было никакого уважения и доверия. Этих людей в «Спартаке» никто не любил.

Сам Старков был подлым человеком – говорил одно, делал другое. Погребняк верно рассказывал, что ему он говорил: «Мы продаем Павлюченко, играть будешь ты», а мне – все с точностью до наоборот. Это были не люди, а трусы. У них в команде были любимчики, и к ним они относились совершенно иначе, чем к остальным. И даже не скрывали этого.

Однажды у нас в Тарасовке был обед после тренировки. Он начинался в час дня. Я зашел в столовую первым из игроков – в 12.50. Направляюсь, чтобы налить себе первое, и тут Старков говорит: «Ром!» – «Что?» – «На время посмотри – без десяти. Давай-ка ты тарелочку поставь – и подожди положенного времени».

Ставлю тарелку. Сажусь. Проходит секунд двадцать. Заходит один игрок (на мою реплику, что его фамилия – Видич, Павлюченко кивает: «Если вы это знаете, не буду отрицать». – Прим. И.Р.). Неманья спокойно наливает суп, садится и ест. Я поворачиваюсь к Старкову, смотрю на него. А он – на меня, и начинает на глазах краснеть. Говорю: «Так время же – без десяти! Десять минут надо ждать!» После этого он смотрит на часы и отвечает: «Ну ладно, Рома, иди кушай».

Ну как так можно? Это разве человек? Если честно, мне в тот момент так захотелось подойти и треснуть его по башке! А после этого – уйти из команды, потому что так нельзя. Вот такой был Старков. Поэтому его никто и не любил. Было ли у него в команде прозвище? Разве что нецензурное. 

Помню собрание, на котором Старков объявил, что Аленичева в команде больше не будет. И никто не встал, ничего не сказал. Ни капитан, Егор Титов, ни другие опытные ребята. Думаю, что если бы хоть кто-то один встал тогда, поднялись бы все и высказали свое недовольство по этому поводу. И, может быть, Аленя бы не убрали, и коллектив бы после этого не распался...

Мы очень много между собой об этом потом разговаривали. Сам я в «Спартаке» в тот момент не был таким уж авторитетом. Ну, играл несколько лет, но были ребята, те же Егор или Макс Калиниченко, с гораздо большим весом. Будь я на их месте – встал и сказал бы тренеру все, что мы думали по этому поводу. Но на тот момент не мог этого сделать, поскольку не играл в раздевалке никакой роли.

Более того, на следующий матч мы хотели выйти в футболках с восьмым номером и фамилией «Аленичев» на спине. Но Тит тогда переубедил всех, сказав, что так будет только хуже. И мы не стали этого делать. 

Почему тогда Егор промолчал? Не знаю. Может быть, в команде был такой момент, что нельзя было говорить вообще ничего. И если бы, например, я или еще кто-то из ребят сказал что-то – возможно, его тоже не стало бы в команде. В тот период игрок был в команде как пешка. Произнес какие-то слова – и тебя после этого могли поднять за шкирку и – фьюить – за забор. Причем любого, как мне кажется. Даже если бы Тит начал что-то говорить – его тоже бы убрали. Поэтому все боялись, и никто не заступился за Димку. 

А ведь он всегда был в порядке. Мы удивлялись, почему не играет. По тренировкам и по тем редким моментам, когда он все-таки появлялся на поле, видно было, что это – профессионал высшей категории. Всегда выкладывался, «пахал» на тренировках, был на них лучшим. А про мастерство вообще не говорю – техничный, поле видит, тактически грамотный... После его отчисления игроки стали намного меньше общаться друг с другом.

***

Всплеск результативности у меня произошел при Владимире Григорьевиче Федотове. Человеке, о котором я вспоминаю с огромной теплотой. Его я любил всегда. Григорьич был для меня, как Гус. Я всегда стараюсь профессионально делать свое дело, но только для двух тренеров, Хиддинка и Федотова, хотел играть лично, забивать голы, делать им приятное. Когда Григорьич после побед улыбался, так приятно было!

Однажды в интервью он сказал: «А Роме Павлюченко я мог и по мордульке дать». И ведь действительно – мог! Помню, в Лиссабоне у нас была тренировка за день до матча Лиги чемпионов со «Спортингом». Играли двусторонку, и наш состав проигрывал, ничего у нас не получалось. И, когда все закончилось, Федотов подходит ко мне – и ка-ак треснет по башке со всей силы!

Я в шоке: «Григорьич, за что?!» – «За то, что вы сегодня так играли, и ты был худшим в своей команде. Вот за это и треснул. Завтра ты будешь в составе, но если начнешь так играть, как сегодня, посажу тебя на скамейку уже в первом тайме». А я злющий был и сказал ему: «Вот посмотрите завтра!»

На следующий день я открыл счет ударом через себя, мы выиграли – 3:1. И тогда Федотов сказал, что теперь будет перед каждой игрой бить меня по башке. А я ответил: «Григорьич, бейте сколько захотите!»   После отставки Григорьича мы с ним больше не виделись. Я сыграл на чемпионате Европы, уехал в Англию. И приехал уже только на его похороны. Не имел права не прийти. И даже плакал.

В прессе писали, что я специально для этого прилетел в Москву. Это не так, не хочу брать на себя лишнего. В тот момент я был в столице – не помню уже, правда, в связи с чем. И обязан был попрощаться с человеком, который столько для меня сделал.

Игорь Рабинер

http://www.sports.ru/tribuna/blogs/olmamedia/154552.html

Роман ПАВЛЮЧЕНКО: “ПРОШЛЫМ ЛЕТОМ ЧУТЬ НЕ УШЕЛ ИЗ “СПАРТАКА”

Среди всех игроков "Спартака" к Павлюченко у болельщиков красно-белых, пожалуй, самое неоднозначное отношение. Одни в нем души не чают, другие - наоборот, нещадно ругают, называя чуть ли не первым кандидатом на продажу. И это несмотря на то, что два года подряд он с 10 голами становился лучшим бомбардиром "Спартака". Да и нынче 23-летний форвард вхож в список главных снайперов чемпионата, причем в отличие от Кириченко, Лоськова и Олича все свои 6 мячей забил с игры.

НЕ ПЬЮ, НЕ КУРЮ, НЕ ГУЛЯЮ

- В чем причина столь резко полярного отношения к вам болельщиков?

- История эта тянется с прошлого года, когда в Кубке России "Спартак" дома неожиданно проиграл липецкому "Металлургу". После матча в Лужниках шли мы с женой к машине, и тут нас увидели три пьяных в стельку спартаковских фаната. Подошли, обложили меня матом, сказали: "Ты вообще лучше убирайся из команды". Вступать в перепалку я не стал. Бросил лишь сквозь зубы: "Отойдите от машины", сел за руль и уехал. А они потом в интернете написали: мол, Павлюченко - такой-сякой, зазнался, фотографироваться с нами не пожелал, отказал в автографе. Вот часть фанов на меня и ополчилась.

- И все-таки мне кажется, что дело в другом.

- Намекаете непосредственно на мою игру? Возможно. У нас ведь считается, что в футболе разбирается каждый. Хотел бы я собрать всех этих "специалистов" и посмотреть, как сами-то они бегают, как по мячу бьют. Думаю, тогда многие из них мигом прикусили бы языки... Не скрою, время от времени поводы для критики я действительно давал. Но все шишки продолжали сыпаться именно на меня даже после тех матчей "Спартака", в которых я забивал победные голы. Вот это слышать странно и обидно.

Например, однажды на трибуне известный в спартаковских кругах болельщик открытым текстом заявил моей жене Ларисе: "Ненавижу Павлюченко, он только мешает нашей команде нормально играть". Не буду называть его имя, он, прочитав эти строки, поймет, о ком речь. У меня большое желание встретиться с ним и поговорить по-мужски. Пусть мне в лицо скажет, чем я его не устраиваю.

- Невио Скала, которого к псевдоспециалистам никак не отнесешь, ставил вам в упрек, что футбол вы воспринимаете как развлечение, а надо - как серьезную профессию, ради которой следует научиться многим жертвовать.

- Что значит "жертвовать"? Не гулять, не пить, не курить?

- Хотя бы.

- Начнем с того, что я не курю и не пью. Бокал-другой пива после матча или в отпуске, разумеется, не в счет. В ночных клубах, на дискотеках я тоже очень редкий гость. Не случалось такого, чтобы накануне тренировки я завалился бы домой в 2 - 3 часа ночи. А уж к играм и подавно готовлюсь ответственно.

- Так что же имел в виду Скала?

- Наверное, то, что я не всегда выкладывался на тренировках на сто процентов. Конкуренции толковой не было, и я знал: почти при любом раскладе в состав попаду. И это невольно расслабляло. В каких-то ситуациях допускал поблажки, рассуждая так, будто играю с друзьями во дворе: захочу - побегу за мячом, захочу - постою на месте. Говорил себе: "А-а, ладно. В игре все равно смогу забить".

- Аленичев с Титовым в один голос утверждают, что в этом году вы сильно изменились. Так?

- Да. Недаром провел на хорошем уровне немало матчей, забиваю... А прежнее отношение к делу в "Спартаке" уже не пройдет. Конкуренция, особенно в атаке, у нас теперь будь здоров! И номинальных форвардов полно, да еще Титова с Павленко полузащитниками, как раньше, не назовешь. Так что изо дня в день нужно вкалывать на полную катушку. Если бы я не изменился, сел бы вот сюда, - Павлюченко свернутой газетой постучал по деревянной лавочке, на который мы вели беседу, - приклеился накрепко и никуда бы уже не вставал.

СДЕЛАЛ ПРАВИЛЬНЫЙ ВЫБОР

- В "Спартаке" вы третий сезон. За это время были моменты, когда могли уйти из клуба?

- И не раз. То периодически слухи всплывали, что меня собираются куда-то продать. То в газетах прошлым летом проскользнула фраза руководства, что мне не видят места в основном составе "Спартака". Я запаниковал, порывался отправиться к начальству, рубануть с плеча: "Не устраиваю вас - давайте попрощаемся". Но потом решил не дергаться, а сосредоточиться на работе. Самолюбие взыграло. Захотелось доказать, что на Павлюченко в "Спартаке" крест ставить рановато. Полагаю, сделал правильный выбор.

- А допускать в жизни серьезные ошибки случалось?

- На футбольную карьеру мне грех жаловаться. В 15 лет дебютировал в первом дивизионе, в 18 - в премьер-лиге, в 20 уже в "Спартак" попал. Пока все складывается не без доли везения. Скажем, в ставропольском спортинтернате я среди сверстников на поле не шибко выделялся. Но приехал к нам как-то Гаглоев, главный тренер местного "Динамо". Он не видел, кто и как из нас играет, поэтому ориентировался скорее на рост да физические данные. Я был высокий, может, поэтому и приглянулся. В шеренге нас стояло человек 25. Гаглоев быстро окинул всех взглядом, ткнул пальцем в троих ребят, в том числе меня, произнес единственную фразу: "Вы поедете с "Динамо" на предсезонные сборы" и отбыл. Закрепился я там в основном составе на удивление быстро. В конце сезона за мной из Волгограда лично Шох с Горюновым приехали. А через два года - "Спартак".

- При любопытных, говорят, обстоятельствах вы в Москве оказались.

- Да, все решилось за несколько минут. Играли в конце сезона в Волгограде со "Спартаком". Сальков после первого тайма меня заменил, не сказав ни слова. Принял я душ, собрался второй тайм пойти досмотреть, а навстречу Шох: "Поднимись в кабинет к Горюнову". Захожу, там помимо Дмитрича еще Червиченко сидит. "Хочешь играть в "Спартаке"?" - в лоб спрашивает. Я покосился на Горюнова, у которого был очень мрачный вид, но набрался смелости и выдохнул: "Хочу". И сразу снова взглянул на президента "Ротора". Ответ мой его совершенно не обрадовал, но с Червиченко, видимо, они уже успели о чем-то договориться, потому что переубедить меня Дмитрич даже не пытался. Два дня спустя я прилетел в Москву подписывать контракт.

- Когда грянул бромантановый скандал, некоторые игроки "Спартака" признались, что чувствовали себя в те дни ужасно. Кого-то тошнило, кого-то бессонница мучила. А вы как себя чувствовали?

- Нормально. Клянусь, все было как обычно - и на поле, и за его пределами. Никаких последствий. Но за других говорить не буду - эту тему в команде мы никогда не обсуждали.

- Та история чему-то научила?

- Уверен: ничего подобного в "Спартаке" повториться больше не может. Я доверяю нашим врачам. А вот если бы в клубе остался старый доктор, при котором все это произошло, конечно, был бы осторожнее.

СТАЛ СПОКОЙНЕЕ. ВЗРОСЛЕЮ

- Когда последний раз испытывали чувство страха?

- Прошлой зимой, когда мы с турецкого сбора возвращались, в наш самолет попала молния. Тряхануло так, что подумал: все, сейчас упадем. Я и раньше-то самолеты недолюбливал, а после того случая - особенно... И еще в Волгограде был непростой момент. Сбил я на машине старушку.

- Насмерть?

- Слава богу, нет. Моей вины не было - она в неположенном месте дорогу перебегала. Выскочила прямо под колеса, удар был очень сильный - метров на десять отлетела. Но повезло - переломом руки отделалась. Мы ее с женой в больнице навещали. А я после этого неделю водить был не в состоянии...

- Есть привычки, от которых хотели бы избавиться?

- Да. Если у меня что-то не получается, могу психануть. К примеру, во время тренировки на базе подвернувшийся под ногу мяч так со всей силы могу запулить, что он или в сторону леса улетает, или на соседний дачный участок. Кстати, помогает - пар сразу выпускаю. В обычной же жизни могу со злости кулаком по столу ударить, как-то раз будильник в окно выкинул. А еще, если мне говорят что-то нелицеприятное, всегда огрызнусь. Трудно сдержаться. Хотя и жена, и друзья постоянно советуют: "Не лезь в бочку, иногда стоит промолчать"... В последнее время, впрочем, я поспокойнее стал. Взрослею.

- Тренерам когда-нибудь дерзили?

Павлюченко вздохнул и молча кивнул.

- И какие это имело последствия?

- Бывало, выгоняли с тренировок. И при Скале, и при Старкове.

- А со "стариками" у вас на этой почве размолвок не возникало?

- Нет. Если кто-то из ветеранов на поле на меня прикрикнет, приму это как должное и никогда не пойду на конфликт.

- Интересная у вас логика. С тренерами спорите, а с ветеранами - нет.

- Так уж получается, - развел собеседник руками.

БОЯЛСЯ ТОЛЬКО ОДНОГО ТРЕНЕРА

- Боялись кого-нибудь из тренеров?

- Романцева. Он жесткий тренер, игроков держит на дистанции. Побаивался его о чем-то спросить, лишний раз на базе на глаза попасться. На тренировках в каких-то эпизодах старался сыграть попроще, чтобы не прогневать Олега Ивановича, который тут же останавливал занятие, начинал разбирать эпизод, ругаться. Ни до, ни после такого страха перед тренером у меня не было.

- Если у вас плохое настроение, что может его поднять?

- Я очень тяжело переживаю поражения. Ребята зовут поужинать в ресторан, еще куда-то, а мне никуда не хочется. Приду злой домой, уткнусь в телевизор и молчу. Только если Лариса заводит со мной разговор на отвлеченные темы, постепенно отхожу.

- Ваша нелюбимая домашняя обязанность?

- Я вообще-то мало что по дому делаю. Если жена попросит - вопросов нет. Могу посуду помыть, комнату пропылесосить. Правда, она почему-то каждый раз предлагает мне заняться этим, когда я по телевизору футбол смотрю. Тогда можем и поссориться.

- Гвоздь с молотком когда последний раз в руках держали?

- В школе. На уроке труда... Если дома вдруг какие-то проблемы - звоним в ЖЭК.

- А какую самую тяжелую физическую работу вам приходилось выполнять?

- На базу "Ротора" нам на "КамАЗах" привозили футбольный газон - здоровые куски дерна метр на метр. И вся команда таскала их. Пронесешь от кузова до поля метров сто - и потом на шее мозоли считаешь. Неделю в себя приходил - все болело. В другой раз приехали на базу накануне матча, внезапно появляется "КамАЗ". И всю команду - от молодых вроде меня до ветеранов Есипова с Борзенковым - отправляли его разгружать. Там могло быть все что угодно. И дерн, и арбузы, и мешки с картошкой.

- Неужели никто не ворчал?

- Так ведь Горюнов для нас же и старался. Новое поле на базе постелили или еду для команды привезли. Мы не для кого-то, а для себя работали.

- Правда, что ваш отец водил клубный автобус "Ротора"?

- Да. Он и дальнобойщиком был, и баранку автобуса крутил. Когда я в "Ротор" уехал, Горюнов родителям предложил в Волгоград перебраться. Квартиру выделил. Папа команду возил, а мама отвечала за закупку продуктов для клуба и базы. Но с моим переходом в "Спартак" они продали волгоградскую квартиру и поселились в Краснодаре. Поближе к дому. У нас до сих пор вся родня живет в Краснодарском крае, в поселке Мостовской. И я именно там родился, а вскоре мы в Черкесск переехали. Отцу дали там работу.

- С женой вы в Черкесске познакомились?

- Ага. С 6-го класса за одной партой сидели. Я двоечником был, учился плохо. А Лариса - отличница, постоянно списывал у нее. Если бы не она, не представляю, как бы школу закончил. Пришел, помню, в класс, учительница говорит: "Будешь сидеть с этой девочкой". И вот с той поры не расстаемся. Расписались мы в 18. Я уже в Волгограде был, а она в Черкесске. Звал Ларису в гости, но ее родители были против. Сказали: "Поженитесь - и забирай ее". Пришлось делать предложение.

- В милицию вас когда-нибудь забирали?

- Да. Мне лет 8 было. Пошли с пацанами на железнодорожную станцию. Там в открытых вагонах стояли новенькие "газели". Они были не заперты. Внутри ключи лежали. Мы залезли туда, сидели, болтали. А затем нас заметили. Удирали по шпалам от милиции, но в итоге, конечно, нас догнали. Привезли в отделение. Забрала меня оттуда мать, влетело от нее дома по первое число.

- Есть у вас несбывшаяся мечта детства, которая пока не осуществилась?

- Нет. Я с детства мечтал об одном - стать футболистом и играть в "Спартаке". Все сбылось - здесь и нахожусь.

Павлюченко широким жестом обвел рукой окрестности Тарасовки, и на лице его заиграла абсолютно счастливая улыбка...

Александр КРУЖКОВ

http://www.sport-express.ru/newspaper/2005-07-01/2_2/?view=page